За палочкой. Магия и хаос взросления волшебника - Tom Felton
Глава 10. Нежелательный № 1 (часть 2) или Грегори Гойл и взрывающийся горячий шоколад
Создание фильма - это совместная работа. Фильмы о Гарри Поттере - это плод сотен блестящих творческих фантазий, начиная с Джо Роулинг, художественных отделов и операторских групп и заканчивая потрясающими актерами. Но для меня клеем, связавшим их воедино в первых двух фильмах, человеком, который сделал их такими, какими они были, был режиссер Крис Коламбус.
Я был его поклонником, даже не подозревая об этом. Он снял несколько моих любимых фильмов в детстве, в том числе "Миссис Даутфайр" и "Один дома" с Маколеем Калкиным, чьих поклонников я ненадолго украл, когда был маленьким в Нью-Йорке. Но какой ребенок задумывается о том, кто режиссер, когда смотрит фильм? Если меня не волновала работа с Джоди Фостер или Джоном Гудманом, то уж точно не волновала работа с режиссером, имени которого я никогда не слышал. Вскоре все изменилось. Коламбус быстро стал для меня чем-то вроде наставника на съемочной площадке, и без него мои выступления были бы, несомненно, другими.
Коламбус обладал врожденным пониманием того, как работать с детьми и как извлечь из нас все самое лучшее. Думаю, вы не сможете снять такой фильм, как "Один дома", без некоторой доли игривости и ребячества. Он понимал, что если собрать в одной комнате двадцать детей, то не пройдет много времени, как они начнут дурачиться. (Особенно любимыми были войны больших пальцев и игра в шлепки). Он не пытался подавить это. Напротив, он поощрял это. Он обладал блестящей способностью не зацикливаться на том, насколько масштабным был проект. Он делал это с помощью шуток. Одной из его забав была установка небольшой баскетбольной площадки, всего с одной сеткой, прямо посреди студии. Сначала она предназначалась только для него, чтобы в обеденный перерыв он мог побросать несколько мячей. К нему присоединились два или три человека, тогда я спросил, можно ли мне поиграть. Конечно, чувак, заходи, заходи! В итоге около восьми человек обедали, а потом шли играть на 45 минут. Проблема была в том, что через 15 минут мои волосы и гардероб были мокрыми от пота, а бледный макияж растекался по лицу. Коламбус получил нагоняй от парикмахера и гримера за то, что позволил нам, детям, довести себя до такого состояния. Прости, чувак, - сказал он мне, искренне сожалея. Я хочу, чтобы ты играл, но мы просто не можем". (После этого я еще несколько раз пробирался на сцену, но пот был сведен к минимуму).
Коламбус не был большим сторонником того, чтобы указывать нам, что делать или как поступать. Он обладал критически важным знанием того, что заставляет кадр работать, сидя за монитором. Затем он, казалось, точно знал, что сказать каждому человеку, чтобы получить от нас то, что ему нужно. При этом зачастую больше внимания уделялось тому, что он не говорил, чем тому, что говорил. Иногда его стратегия заключалась в том, чтобы создать такую обстановку, чтобы выступления его детей-актеров происходили естественно и органично. Лучший пример этого - когда мы впервые вошли в Большой зал. Всех детей специально держали подальше от этой декорации до того дня, когда мы должны были снимать эту сцену. Тем временем Коламбус позаботился о том, чтобы все было великолепно. Столы были накрыты, артисты на заднем плане расставлены по местам. Сотни горящих свечей свисали с потолка на лесках (которые позже расплавились, заставив свечи упасть). Дамблдор, Хагрид, Снейп - и мой дедушка - сидели за главным столом в полных регалиях. Конечно, никакого звездного неба не было, просто огромные строительные леса, служившие потолком, но невозможно было впервые войти в это пространство и не испытать потрясения. Реакция первокурсников Хогвартса, которую вы видите на экране, была неподдельной. Они были так же поражены, как и выглядели, как и задумал Коламбус. Ему не нужно было ничего говорить нам делать. Он просто создал идеальные обстоятельства для нужной ему реакции. (Конечно, внешне я все еще демонстрировал свое утомленное миром отношение к жизни, так что, несмотря на то, что был впечатлен не меньше остальных, возможно, выражение лица у меня было не столь очарованным. Я не сомневаюсь, что все это было частью плана Колумба: мое отношение идеально соответствовало роли).
Энтузиазм Колумба был неудержим. Его постоянным рефреном было: "Круто, чувак, это круто!". К концу второго фильма мы начали подражать ему, повторяя "Круто, чувак!", но я абсолютно уверен, что он не стал бы возражать против этого. Более того, он бы это поощрял. Он хотел, чтобы мы были дерзкими, чтобы мы веселились, потому что он знал, что это перенесется на экран.
Один на один его режиссерская техника была не менее хитроумной. Поскольку он был таким замечательным парнем, все молодые актеры стремились произвести на него впечатление, и я не был исключением. Он часто говорил о том, как ему нравится ненавидеть Драко. Каждый раз, когда я усмехался или сочился превосходством, он кричал "Снято!", кривил лицо и, улыбаясь, говорил: "У, ты ублюдок!". Вместо того чтобы сказать мне, чего он хочет, он положительно реагировал на те моменты моего выступления, которые доставляли ему удовольствие. Таким образом, он вытягивал из меня исполнение, не напрягаясь и не требуя. Для меня это признак великого режиссера.
Но нельзя же все делать с душой. Непринужденное отношение Коламбуса было точно рассчитано на то, чтобы извлечь максимум из своих детей-актеров, но мы не могли быть слишком непринужденными. Когда на съемочной площадке были десятки детей, это могло привести к бедламу. Как же удержать под контролем толпу разгоряченных хулиганов, когда босс больше сосредоточен на том, чтобы им было весело? Кто-то должен был сыграть если не плохого полицейского, то, по крайней мере, строгого полицейского. На сцену выходит Крис Каррерас: второй важнейший Крис на съемочной площадке "Гарри Поттера".
Каррерас был первым помощником режиссера. Правая рука Коламбуса. Это значит, что он руководит съемочной площадкой. В его обязанности входило следить за тем, чтобы все происходило гладко и вовремя, чтобы все знали, что и когда они делают. Это нелегко, когда у тебя море возбужденных детей, которых нужно держать в узде. Каррерас как нельзя лучше подходил для этой работы. Он один из самых авторитетных и уважаемых первых помощников режиссера в индустрии, и он по праву руководил съемочной группой как сержант. Куда бы он ни шел, на шее у него висел черный свисток, и в первый же день он обратился ко всем нам с
